Страховой детектив

С введением закона об обязательном страховании автогражданской ответственности страховой рынок вздрогнул от наплыва мошенников. Уже сейчас представители страховых компаний признали, что единая база по «опасным» клиентам жизненно необходима, и совсем недавно мы сообщали о том, что работа по ее созданию на территории Самарской области уже началось. Но совершенно понятно, что черный список не является панацеей от всех бед. Как сейчас решают данные проблемы страховые компании, с чем сталкиваются при обнаружении аферы и насколько успешно решаются такие вопросы, корреспонденту Dengi63.ru рассказал начальник группы экспертиз ОАО САК «Энергополис» Валерьян Медведев.

– Валерьян Владимирович, действительно ли сейчас в Самарской области наблюдается бум страховых мошенников?

– Существуют различные виды страхового мошенничества, но давайте сегодня поговорим о фиктивных угонах и угонах вообще. На самом деле крайне критическая ситуация имела место 1,5-2 года назад. В нашей, например, компании доходило до 10 угонов (то есть страховых случаев) в месяц. Но после того, как арестовали две крупные группировки, занимающиеся кражами автомашин, стало намного легче.

– Вы имеете в виду «дагестанскую» и «ментовскую»?

– Да, именно. Об этом много писали в газетах. Правда причина многочисленных фиктивных угонов отчасти заключается в деятельности самих страховых компаний.

– ?

– Когда страховая компания начинает активно развивать автострахование, то она автоматически попадает в поле зрения мошенников, так как наплыв клиентов резко возрастает, соответственно, не всегда компания в состоянии оперативно и полноценно отследить такой большой поток, а значит, больше появляется лазеек. Причем это касается как региональных компаний, так и филиалов крупных, вновь пришедших на рынок.

– Что же, после этих арестов перестали угонять машины? И вообще: разве можно ставить знак равно между угоном и страховым мошенничеством?

– Сейчас статистика по угонам заметно сократилась: 4 угона в страховой компании в месяц для города Самары уже считается значительной цифрой. Но, честно могу сказать, судя по собственному опыту, из этих четырех как минимум один, а то и два, однозначно приходится на мошенничество, направленное против страховой компании.

– А насколько трудно доказать, что это была умышленная афера?

– На самом деле, преступники хоть и изощренны, но уличить их все-таки можно. Другой вопрос, что доказать это в суде бывает очень сложно, но мы ведь не правоохранительные органы, в отдельных случаях достаточно намекнуть, что это уголовно наказуемое дело, и клиент чаще всего идет на попятную. Причем дело иногда доходит до курьезов.

– Пример, пожалуйста.

– Три года назад у нас застраховали пятисотый «Мерседес». Причем его пригнали два типа однозначно уголовного вида, и сразу уже было понятно, что дело не чисто. Одно то, что они настаивали только на страховке против угона, а не по риску «Повреждения + угон» вызывало подозрение.

– Тогда почему же согласились застраховать?

– Агенты не выдержали искушения. Клиент был готов единовременно сразу заплатить весь страховой взнос, который составил 140 тысяч рублей, соответственно, наклевывались приличные комиссионные. Через несколько месяцев машину угнали.

– И как, сложно было доказать, что это мошенничество?

– Нет. Вписанный владелец «Мерседеса» уже имел судимость, а по роду занятий был обычным рыбаком. Тот, кто «продал» ему эту машину, оказался старичком с Зубчаниновки, который жил в старом покосившемся домике вместе с козой. Она жила у него на кухне. Понятно, что 500-м «Мерседесом» здесь и не пахло, скорее козой. Как показал допрос, его участие в сделке оценили в 500 рублей. Дальнейшее расследование показало, что автомобиль был «продан» старичку в Ростовской области, причем мифическим, несуществующим человеком. Там были замешаны местные милиция и ГАИ. Но самое интересное, что в страховой договор лицом, допущенным к эксплуатации, незадолго до угона был вписан очень крупный и уважаемый предприниматель. При встрече с ним, когда расследование уже было практически завершено, он предложил заключить соглашение с компанией, в результате которого он претендовал лишь на 1,5 миллиона рублей, вместо положенных 3,5 миллиона. Но при предъявлении всех доказательств отказался от компенсации полностью, вернул себе страховой взнос и расторг договор.

– И что же, заявление в милицию не было подано?

– Дело о краже машины было возбуждено, но после расторжения договора машина вдруг чудесным образом нашлась.

– А дело по самому мошенничеству?

– Мы и так потратили много сил на его расследование, поэтому продолжать «продвигать» его уже не было желания.

– Что же, вы вообще не сотрудничаете с правоохранительными органами?

– Нет, сотрудничаем. И в последнее время я уже для себя решил, что буду доводить дело до конца, чтобы мошенники не думали, что могут остаться безнаказанными. Просто это требует очень много сил и времени. К сожалению, активной поддержки страховые компании в силовых структурах не получают, не то что на Западе.

– Но почему? Судя по вашим рассказам, очень много нагрузки в розыскном деле службы безопасности страховых компаний берут на себя.

– Я столкнулся с очень большими проблемами в отношениях с нашими правоохранительными органами. Хотя основной причиной я бы назвал просто нежелание работать. Например, в течение последних 4 лет пришлось проводить и собственное расследование, и помогать правоохранительным органам в деле по краже «Ягуара».

– А можно подробнее об этом деле?

– Здесь орудует целая группировка, причем международного масштаба. Их схема заключалась в двойном страховании и угоне в двух разных странах – России и Латвии – дорогого «Ягуара». В результате они получили возмещение от самарских страховых компаний («Скиф-Инком» и «Энергополис») и от латышской СК «Балта», в общей сложности $130 тысяч.

– И как продвигается дело?

– Лишь через 3 года мы сами установили страховую компанию в Риге, которая также застраховала наш «Ягуар», а через несколько месяцев выплатила возмещение по его угону. В результате мне самому пришлось встречаться с латышской полицией. Теперь они приедут к нам. Но дело все равно идет очень туго с 2001 года. Его только 6 раз прекращали (!), хотя состав мошенничества налицо и фактов более чем достаточно.

– Видимо, вам достались очень ушлые «специалисты» по мошенничеству, которых трудно поймать за хвост. А часто такие встречаются?

– Нет, очень много людей, на которых и не подумаешь. Был, например, очень именитый доктор преклонных лет. Он разбил свою машину и попытался вернуть ее стоимость, объявив об угоне. Но дело быстро распутали, и он отказался от возмещения.

– Известный предприниматель, светило медицинских наук… отчего они становятся мошенниками?

– Чтобы решить свои финансовые проблемы. Но, если честно, мне кажется, что все они идут на преступление из-за уверенности в своей неуязвимости или уязвимости нашей системы. Тот же доктор решился на преступление при поддержке сына-юриста, который знал лазейки в законе. Или, например, сейчас у нас на заметке сын главы одного района Самарской области, очень известного человека, который организовал целый автомобильный бизнес на элементарной схеме с потерей ПТС. И, кстати, все эти ПТС он получал в одном и том же отделении, а сотрудники почему-то даже не реагируют, хотя потерять ПТС хотя бы один раз очень сложно, так как его чаще всего хранят дома. Это дело мы взяли на заметку. Наглядевшись на все это, я убедился, что хотя для страховых компаний накладно добиваться расследования и окончания уголовного дела, но надо доводить дело до конца. Преступник должен знать о неминуемости наказания.

– Валерьян Владимирович, вы в подавляющем большинстве имеете дело с реальными угонами. Скажите, а какова вероятность того, что угнанная машина вернется к законному владельцу?

– Чаще всего угнанная машина возвращается не к законному владельцу, а к страховой компании, которая в большинстве случаев уже выплатила страховое возмещение по угону. Конечно, милиция работает, и если машина не покидала пределы Самары, то есть шанс ее обнаружить. А в других регионах, если машины и обнаруживаются, то только по случайности. И чаще всего они уже не пригодны для использования. Например, недавно в Махачкале был задержан угнанный в Самаре автомобиль, который был использован киллерами во время убийства главы одного из районов Дагестана. При задержании автомобиль был расстрелян из автоматов, весь салон в крови. Понятно, что хозяину он теперь не нужен. Но и страховые компании в этих случаях несут значительный ущерб. Хотя некоторый шанс у владельца получить автомобиль обратно есть.

– Это когда звонят сами угонщики и предлагают его вернуть за вознаграждение?

– Точно. Причем с каждым годом этот шанс растет, так как конвейер набирает ход. Видите ли, рядовые угонщики работают каждый день, как мы с вами, с утра до позднего вечера. У них есть скупщики, которые принимают машины по твердой таксе. Например, два года назад любая машина семейства ВАЗа стоила $800, а иномарка несколько тысяч. Соответственно, сколько пригонишь – столько и твой доход. А так как сейчас уже наблюдается некоторый переизбыток автомобилей в городе, то вероятность возврата (но, опять же, за деньги) растет, так как продавать сил и времени у скупщиков уже нет.

– Из нашего с вами разговора я поняла, что служба безопасности – это не прихоть страховой компании, а насущная необходимость...

– Да, к сожалению, это так. Есть люди, которые считают, что страховую компанию можно и нужно «доить». Хотелось бы предупредить тех, кто решил заработать «легкие деньги» мошенничеством, что рано или поздно они могут поплатиться. И они должны понять, что обирают прежде всего не страховую компанию, а нормальных клиентов, которые доверили ей свои деньги.